Алматы. 23 апреля. КазТАГ – Давид Ян. Пытаясь вернуть доверие общества к судебной системе, и в какой-то мере побороть коррупцию в среде судей, государство сделало ставку на судебно-правовую реформу, а также заявило об открытости судов всех уровней. Стала ли меняться в связи с реформированием ситуация в органах правосудия и сами судьи, с корреспондентом КазТАГ поделился возглавляющий Алматинский филиал Союза судей РК, председатель суда Бостандыкского района Алматы Амангельды Сарсенбаев.
– За 20 лет независимости государство так и не смогло решить проблему недоверия общества к судебной системе. Неужели все так запущено и нет выхода?
– Выход есть всегда. Дело в том, что корни недоверия к судам, как и к правоохранительной системе в целом, произрастают еще со времен 20-30 годов прошлого столетия, когда суды «штамповали» приговоры, руководствуясь, если так можно сказать, революционной и классовой целесообразностью. Изменить отношение людей, в течение более 70 лет из поколения в поколение сохраняющих историческую память, вряд ли возможно за такой срок.
Только прозрачность и открытость способны повлиять на ситуацию, чего и добивается государство, постоянно проводя работу в этом направлении.
Один из конкретных шагов – внедрение электронной системы движения дел со дня подачи заявления в суд до разрешения спора. До вынесения решения любой может посредством интернета через сайт Верховного суда РК посмотреть движение его дела и стадии его рассмотрения. Этим практически на 100% контролируются сроки рассмотрения дел. Также через интернет можно получить копии судебных актов.
Кроме того, в Алматинском городском суде посредством on-line связи могут быть допрошены граждане – участники тех или иных судебных процессов, проживающие в других регионах Казахстана.
Откровенно говоря, сегодня вопрос не в том, что люди не доверяет судебной системе, а в том, что общество, к сожалению, отстало в правовом развитии. Законы давно ушли вперед, государство интенсивно внедряет новые методы, как в судебную систему, так и в законодательство, изучая международный опыт. А население по уровню своего правового развития находится еще, как ни странно, в «социализме». По обращениям в суд видно, что население по сей день живет иллюзиями прошлого.
До сих пор наши люди не привыкли отстаивать свои интересы доступными методами в правовом поле, считая, что споры в судах можно решить в свою пользу влиянием на судей через госчиновников.
Этот менталитет не дает гражданам понять, что суд независим даже от должностных лиц при решении конкретных дел. Так что, прежде всего, следует повысить уровень правового сознания самого населения.
И надо, наконец, научить людей уважать закон. Ведь зачастую лица, обращающиеся в суд, сами его игнорируют. Начинаешь требовать нормального оформления документов – жалуются на волокиту, бюрократизм, что требования судьи излишни, – лишь бы не выполнять требования закона.
Еще одна беда – участие в процессах в качестве свидетелей и представителей сторон безграмотных и невежественных людей, дающих показания, не поверите, исходя из житейских предрассудков, а иногда используя в качестве аргументов бытовые сплетни.
Так что проблема не только в судьях, но и в участниках процесса. Только тогда судебные процессы от безграмотности и «базарности» поднимутся до уровня законности и цивилизованности.
Есть еще одна проблема – больные и неадекватные личности, о душевном состоянии которых судьи просто не знают. Суд ведь открыт для всех. Любой может подать судье заявление. А не принять его из субъективных соображений мы не имеем права.
– Сегодня часто говорят об открытости судов, а председатель ВС РК буквально приказал судьям работать гласно. Это как-то повлияло на справедливость приговоров и решений?
- Нельзя отрицать, что личность Бектаса Бекназарова в определенной мере повлияла на судебную систему в целом, внесла стабильность, уверенность судей на справедливую оценку их труда. И требования председателя ВС РК справедливы. Под гласностью, как я понимаю, он подразумевает повсеместное применение на процессах аудиовидеотехники, что позволяет судам уменьшить количество жалоб на их работу.
Хотя, на мой взгляд, большинство приговоров и решений выносятся справедливо. И каждый судья старается придерживаться этого принципа в своей работе. Следует отметить, что судьи не боятся процессов, где ведется запись. Дисциплинирует это не только судью, но стороны. Скажу больше. Нередко стороны сами просят о запрете аудиовидеозаписи процесса.
– Вас не беспокоит, что люди, по определению недоверяющие судам, стараются свои споры «развести» без участия государства?
– Считаю, что справедливое разрешение споров между сторонами возможно только в суде и в условиях гласности и цивилизованности. Особенно если это касается гражданско-правового поля. Но я не думаю, что люди сегодня решают свои проблемы, обойдя суд, то есть без участия государства.
К примеру, по итогам первого квартала текущего года Бостандыкский районный суд рассмотрел около 1400 дел, из них мировым соглашением окончено 33 дела. Хотя, как вы знаете, с прошлого года действует закон РК «О медиации». Посредством СМИ, «круглых столов» мы говорим людям, что они со своими проблемами и спорами могут обращаться в альтернативную сферу, общественные объединения через медиаторов.
Но что интересно – с августа прошлого года по сегодняшний день ни одна из сторон по рассматриваемым делам не ушла в альтернативную сферу. Это свидетельствует о том, что проблема не в недоверии судам. Она в степени цивилизованности самих граждан при решении своих споров. Люди у нас почему-то никак не могут или не хотят уступить друг другу, им обязательно необходимо кого-то победить, уничтожить, довести до краха. Все это следствие вакуума в сфере воспитания, просвещения и образования.
– Но многие перестали верить в справедливость, утверждая, что любого судью можно купить, а решения-приговоры он выносит, только с одобрения председателя горсуда. Можете опровергнуть?
– Разумеется. Начну с последнего. Судьями районных судов, которых в Алматы работает около 200 человек, ежедневно выносятся около 100 приговоров по уголовным делам, около 200 решений по гражданским и свыше 21 тыс. постановлений по делам административным. Только за прошлый год суды первой инстанции вынесли около 30 тыс. решений по гражданским процессам, более 22 тыс. приговоров по уголовным и приняли почти 260 тыс. постановлений по административным делам.
Каждое дело содержит не десятки – сотни документов, доказательств и т.д. Если председатель горсуда или районного будет вникать в каждое и диктовать свое мнение, его надолго не хватит. Да, существует обмен мнениями по некоторым важным процессам, но тотальный контроль не мыслим в принципе, даже если бы кто-то этого захотел. Как говорят в народе, здоровья не хватит. И потом, в последнее время крупные дела рассматривает суд присяжных. Их не так просто уговорить или подкупить.
Что касается судей-взяточников. Не берусь определять масштаб коррумпированности судебной системы, но надеюсь, что он не критический. Думаете в Штатах, Европе или в Японии не «берут»?! Тут ведь важен процент коррумпированности, насколько он влияет на отправление правосудия в целом. С другой стороны, давайте не забывать, что есть такое понятие «болезнь роста», я имею в виду государства и общества. Вот в Китае и некоторых других странах Востока за коррупцию казнят. Но, насколько известно, искоренить это зло не удается даже самым жестким режимам. В то же время накал борьбы со взяточничеством нельзя уменьшать ни на йоту.
– А что так срочно понадобилось вносить изменения в судебное законодательство? Чем не устраивало старое? Ведь его писали ученые мужи с непоколебимым авторитетом.
– Дело не в мужах – всему свое время. Судебно-правовая, как и любая реформа – это реакция на изменение общей ситуации в правовом поле государства. Люди стали лучше жить, общество вышло на иной уровень развития. Отсюда гуманизация уголовного законодательства, декриминализация ряда статей УК, особенно в части экономических. Я уже не говорю, что много лет действует мораторий на применение смертной казни, как исключительной меры наказания по особо опасным преступлениям. Хотя мнение людей в этом вопросе разнополярны.
Также недавно приняли закон, регламентирующий рассмотрение дел в апелляционных, кассационных и надзорной инстанциях, что, на мой взгляд, повысит уровень доверия к судам и обеспечит доступность к правосудию. Если вкратце, теперь обязательно прохождение дел в каждой из указанных стадий процесса. Потому что многоинстанционность (апелляция, кассация и надзор) препятствует реализации прав граждан и организаций на своевременную судебную защиту, а также создает условия для волокиты.
Кроме того, водится обязательное поэтапное прохождение дел в каждой судебной инстанции. В рамках одного и того же областного суда сохраняются только две инстанции – апелляционная и кассационная. Вместе с тем апелляционный суд будет рассматривать дело по существу, и не имеет полномочий направлять дело на рассмотрение в суд первой инстанции.
Суд же кассационной инстанции будет рассматривать вступившие в законную силу судебные акты только после пересмотра их в апелляционном порядке. Верховный суд, как надзорная инстанция, будет также пересматривать вступившие в законную силу судебные акты, но лишь после пересмотра их в кассационном порядке.
Есть еще ряд изменений в уголовно-процессуальном и гражданском кодексах. Например, апеллирующим сторонам теперь дали право заявлять ходатайства о вызове и допросе свидетелей и об истребовании доказательств, в допросе и исследовании которых им было отказано в суде первой инстанции.
Еще судам разрешили извещать и вызывать участников процесса не только повестками и почтовыми сообщениями, но и через сотовую связь или посредством интернета на электронный адрес. Несколько лет назад в отсутствии в стране такого рода коммуникаций о таком даже и не мечтали, не говоря уже о закреплении такого положения в законе. Это ли не эволюция!
– По мнению специалистов, нововведения вряд ли смогут гарантировать справедливость судебных решений и повлиять на уровень коррупции в судах…
– А разве кто-то утверждает, что с момента вступления этих изменений в законную силу мы избавимся от коррупции?! Это же сложный процесс, который не стоит на месте. Даже право Великобритании, считающееся своеобразным эталоном судебной системы демократического общества, совершенствуется. Десятилетия потребуются, чтобы изменить ситуацию. Страна постепенно движется к правовому обществу.
К слову о справедливости. Знаете, она должна быть законной, основанная на доказательной базе. Самый беспристрастный судья не может принять справедливое решение, если нет оснований. Основания – это показания свидетелей, документы и другие вещдоки. Но даже это иногда не спасает. Там ведь целый комплекс проблем. Потому что юристы представляющие интересы сторон, приходят на процесс неподготовленными. Уровень их владения ситуацией по тому или иному делу, да и что греха таить, образования оставляет желать лучшего.
А профессионализм следователей? Как прикажете выносить решение или приговор?! Покрывать чью-то безграмотность? Даже за большие деньги никто рисковать не станет.
– Может ли повлиять на ситуацию в системе судебное следствие? Вы сторонник введения судебного следствия?
– Во многих странах оно работает и довольно успешно. Однако переход к судебному следствию, которое заменит предварительное, в наших условиях – вопрос открытый. Для нормального функционирования судебного следствия нужно коренным образом менять всю правоохранительную систему, перераспределять права и обязанности силовых структур. Такая перестройка, во-первых, затронет интересы их сотрудников. Многие будут разаттестованы, то есть лишатся погон, ранней пенсии. Судебный следователь ведь не будет иметь спецзвания, тем более воинского.
Вспомните, несколько лет назад президент страны издал указ о сокращении аттестованных сотрудников ряда вспомогательных подразделений сразу нескольких силовых структур. Если не изменяет память, речь шла о 4-5% сокращенных. До сих пор указ не исполнен. И тому есть объективные причины.
И потом, сама реформа потребует значительных финансовых средств. Думаю, в условиях, когда все говорят о надвигающейся второй волне экономического кризиса, затевать ее никто не решиться.
– На учредительном собрании гильдии судебных репортеров Вы как представитель союза судей заявили, что ваши коллеги сами заинтересованы в гласности процессов. Откуда такая перемена позиции?
– Кроме судебных заседаний, где фигурируют дела, связанные с гостайной, военными секретами и нужно сохранить инкогнито потерпевших и свидетелей, которым может что-то или кто-то угрожать, все остальные, без исключения, должны быть открытыми. Мало того, хотелось бы, что бы на них присутствовали журналисты, которые специализируются на правовой тематике.
Сегодня в этом нуждается, прежде всего, сама судебная система, позиционирующая себя как открытая обществу ветвь власти. Согласитесь, только через средства массовой информации мы можем донести до людей позицию судов по тем или иным делам. Особенно по резонансным. Никто ведь просто так судебные заседания не посещает, кроме лиц, чьи интересы там затронуты.
Как я уже говорил, судья выносит решения на основе доказательств. Представьте, что на предварительном следствии их собрали недостаточно и тот, кто должен «сидеть», к примеру, за изнасилование, освобождается из-под стражи в зале суда. Результат: потерпевшие в ярости, грозя устроить самосуд, общество негодует, обвиняя судью в коррупции. Так будет продолжаться до тех пор, пока ход процесса не будет под пристальным вниманием общественности в лице СМИ. В данном случае судья лично заинтересован в присутствии на процессе представителей СМИ.
– То есть Вы лично за гласность?
– Без сомнений!
– Спасибо за интервью!