Алматы. 26 сентября. КазТАГ – Владимир Радионов. Одним из трендов выступления президента РК Нурсултана Назарбаева на совместном заседании палат парламента 4 сентября было повышение тарифов на коммунальные услуги. Напомним, глава государства привел две главные причины, по которым повышение тарифов необходимо: неадекватно низкий их уровень и невозможность в силу этого привлечения в сферу ЖКХ иностранных инвесторов. Вместе с этим еще в 2015 году у нас были разработаны и внедрены предельные тарифы для естественных монополий на 5 лет: с 2016 по 2020 годы.
О том, будут ли расти тарифы в ближайшие годы и при каких условиях, пойдет наш разговор с председателем комитета по регулированию естественных монополий, защите конкуренции и прав потребителей (КРЕМЗКиПП) министерства национальной экономики (МНЭ) РК Азаматом Майтиевым.
- Азамат Бакдаулетович, можете ли Вы сделать прогноз на ближайшую перспективу: как будут меняться стоимость услуг естественных монополий и, соответственно, коммунальные платежи?
- Наш комитет объединяет в себе функции контроля за естественными монополиями и соблюдением антимонопольного законодательства, то есть защиту конкуренции. Утверждение тарифов на коммунальные услуги, о чем недавно говорил глава государства, - одно из направлений нашей работы. В настоящее время мы проводим исследование совместно с Европейским банком реконструкции и развития по вопросам, как усовершенствовать методологию тарифообразования в целях привлечения инвестиций извне в сферу естественных монополий, в том числе в сферу ЖКХ.
Данное исследование - достаточно большая работа и в итоге предполагает внедрение новой методологии, рабочий проект названия которой – «стимулирующий метод тарифообразования». Ориентировочно мы планируем, что в практику она будет внедряться ближе к 2020 году.
- То есть в ближайшие три года тарифы не будут меняться?
- Они будут меняться в рамках той тарифной политики, которая была принята в 2015 году, когда мы переходили на долгосрочные пятилетние тарифы. В 2015 году была проведена масштабная работа, практически всех субъектов естественных монополий мы перевели на работу по предельным тарифам со сроком действия пять и более лет. Соответственно получается, что только в 2021 году срок действия этих тарифов закончится, будут реализованы те инвестиционные программы, которые закладывались в рамках этих тарифов. Тогда можно будет их пересматривать.
Что касается изменения тарифов до 2021 года, то все будет зависеть от конкретного субъекта естественной монополии, региона, услуги. Где-то тарифы утверждались единые на 5 лет (2016-2020 годы), где-то – с поэтапным изменением в течение этих же 5 лет с трендом как на повышение, так и снижение, и в этом случае они ежегодно могут изменяться на определенную величину.
- Несмотря на введение предельных тарифов, монополисты имеют право подавать заявки на повышение стоимости своих услуг?
- Существует несколько моментов, когда даже предельные тарифы могут быть изменены в течение утвержденного срока их действия. Один из таких моментов - изменение стоимости стратегического товара.
Законом закреплено понятие «стратегический товар» - это тот товар, который необходим субъекту естественной монополии для оказания услуги. Так, в сфере, скажем, водоснабжения стратегическим товаром будет электричество: для того чтобы подать воду, требуется большое количество электрической энергии (например для функционирования насосов), и доля затрат водоканала на электроэнергию в общей структуре затрат достигает 30%.
Если стратегический товар дорожает, субъект естественной монополии имеет право в качестве чрезвычайной регулирующей меры обратиться в комитет за изменением только этой составляющей тарифа. Наше право – согласиться или отказать в утверждении нового тарифа, но это зависит от того, насколько убедителен будет в своих доводах монополист.
Заявки на изменение тарифа периодически поступают – дорожает уже упомянутая мной электрическая энергия, уголь, газ. Два последних являются стратегическим товаром для теплоснабжающих организаций, котельных. Уголь у нас дорожает периодически – следовательно, есть основания для увеличения стоимости тепла.
- А влиять на цену стратегического товара вы можете?
- Если говорить об угле, то нет. Цена товарного газа регулируется не нами. Там оптовую цену ежегодно утверждает министерство энергетики, приказом министра она может меняться. И в случае ее изменения запускается цепочка пересмотра тарифов, куда включаемся и мы.
- А возможно ли развитие конкурентного рынка в сфере естественных монополий? В частности, предлагалось ввести биржевую торговлю электроэнергией, чтобы существовало несколько ее поставщиков конечному потребителю.
- Торговля электроэнергией, раз уж вы ее упомянули в качестве примера, ее реализация на сегодня – это и есть конкурентный рынок, данная сфера не является естественной монополией. К сфере естественной монополии у нас относится передача электроэнергии по сетям электроснабжения. Если говорить языком закона, к сфере естественной монополии относится та услуга, где создание конкурентной среды невозможно технически либо экономически нецелесообразно. Сеть же – одна, конечно, можно построить вторую, но это экономически невыгодно.
- Еще один спорный, как нам кажется, вопрос – включение в тариф так называемой инвестиционной составляющей. Получается, каждый потребитель волей-неволей становится собственником части активов монополиста?
- В данном случае инвестиционную составляющую надо понимать несколько по-другому. Посредством того, что за счет собранных в виде тарифа средств строится какой-то новый актив либо проводится реконструкция действующих сетей водо-, тепло-, электроснабжения, потребитель тем самым обеспечивает себе более качественную услугу. Если говорить, скажем, о сетях водоснабжения, вода идет сутками без отключений, она надлежащего качества. То же самое можно говорить о теплоснабжении, когда тепло поступает достаточной температуры, об электричестве, которое не отключается несколько раз в день.
- Раз мы коснулись потребителей, то одна из задач вашего комитета – и защита прав потребителей. Каковы полномочия и политика комитета в данном направлении?
- До недавнего времени внутри МНЭ существовал отдельный комитет по защите прав потребителей. В начале года он был расформирован, большая часть полномочий, связанных с санитарно-эпидемиологическим благополучием населения, контролем и надзором за соблюдением требований, установленных техническими регламентами, а также в области безопасности пищевой продукции, была передана в минздрав.
Если говорить конкретно про определенные товарные рынки (одежда, продукты питания, бытовая техника), неправильно будет говорить, что исключительно наш комитет занимается вопросами защиты прав потребителей. Конкретно надзором за качеством товаров и соблюдением прав потребителей, регулированием правоотношений занимаются соответствующие министерства. Наша же работа по защите прав потребителей – разъяснительного порядка.
Что-то не устроило потребителя - он может написать жалобу в наш комитет, мы даем ему разъяснение: есть закон «О защите прав потребителей», у вас есть права и обязанности, далее расписываем алгоритм его действий (сдать товар в течение 14 дней, пойти в суд, а если есть необходимость выйти с проверкой и наказать недобросовестного продавца – указываем, в какой уполномоченный орган следует обратиться). Правила игры четко установлены, и любой потребитель имеет право обратиться к нам - мы отреагируем, объясним, что и как.
- Спасибо за интервью!