Астана. 29 ноября. КазТАГ – Акмарал Сыздыкова. Сегодня на форуме, посвященном 20-летию стипендиальной программы «Болашак», назовут имя 10-тысячного стипендиата. На вопросы КазТАГ о том, почему по-прежнему лишь единицы обучившихся по «Болашаку» становятся учеными по техническим специальностям, есть ли планы сокращения средств на языковую подготовку стипендиатов и не пора ли закрывать программу, ответил президент центра международных программ «Болашак» при министерстве образования и науки (МОН) РК Гани Ныгыметов.
- Следует ли рассматривать возможность смягчения культурного шока, которые испытывают «болашаковцы», вернувшись после учебы в Казахстан. Ведь они не в чужую страну возвращаются, а в свою, так в чем же дело?
- На то и предусмотрена инструкция в начале (при подаче документов на участие в стипендиальной программе - КазТАГ). Многие западные вузы хорошо об этом говорят и все наши студенты об этом знают. Да, есть культурный шок, когда они приезжают в другую страну и когда они покидают ее.
Но у нас продвинутая молодежь. Не сказать, что мы третий мир, а уровень жизни на Западе совсем другой. Люди не оторваны от новшеств. Есть нюансы в плане вежливости. В автобусе если кто-то нечаянно толкнул, то все за рубежом извиняются, улыбаются. Махатма Ганди говорил, если ты хочешь вокруг изменений, то будь этим изменением сам. Если хочешь, чтобы вокруг были вежливы, будь вежливым сам.
- А проблема завышенных ожиданий есть?
- Есть. Эта проблема есть у молодых ребят без опыта работы, которые возвращаются в страну после обучения. Они думают, что приехали и сразу получат высокие зарплаты. Но надо им объяснять. Должен быть месседж.
- Как бы вы сформулировали его?
- Страна, наши граждане - они оплатили твое – «болашаковца» - обучение. За их счет ты получил качественное обучение. Получил возможность, которая дана не каждому. Ты должен быть благодарен за подарок судьбы, от государства, от президента. У тебя уже есть ответственность. Ты должен понимать, что нужно оправдать доверие, которое на тебя возложено. Все ждут, что «болашаковец» внесет лепту в развитие страны.
- Все ждут, но, тем не менее, ходят разговоры о том, что пора закрывать на этом программу «Болашак». Как высчитаете, не пора ли по истечении 20 лет сказать, что она достигла своих целей?
- Программа президентская. Как глава государства решит, так и будет. У нас есть возможность обучить многих достойных. Почему бы за счет государства нам не подготовить человеческий потенциал? Я не считаю, что мы насыщены кадрами.
Специалисты везде нужны. Их нужно готовить как внутри страны, так и за рубежом – для тех сфер, в которых мы отстаем. У программы не исчерпан потенциал. Пусть она живет столько, сколько ей отведено. У нас много сельской молодежи, которая хочет пройти обучение за рубежом. Мы не должны закрывать им дорогу.
- Но какие вы бы результаты подвели к 20-летию программы?
- 10 тысяч человек получили стипендию. Это немало. В начале (реализации программы «Болашак» - КазТАГ) 50-60 человек уезжало, а сейчас мы имеем армию из 6 тысяч человек, уже работающих в Казахстане. Во многих странах революцию делают 500 человек. Я не к тому, что это армия для переворота, но это группа людей, которая может сделать что-то революционное в хорошем смысле. И этой революцией может стать воплощение стратегии «Казахстан- 2050».
- Вместе с тем, из 10 тысяч лишь чуть более ста стали или планируют стать учеными по техническим специальностям. С чем связана острая нехватка научных кадров, подготовленных по «Болашаку»?
- Из 6 тысяч человек (завершивших обучение – КазТАГ) где-то 3% имеют PhD по техническим специальностям. Мы будем с каждым вузом определять группу докторантов. Первый наш прицел – Nazarbayev University. Там работают более 150 ученых. Это будущие PhD специалисты. В Америке где-то 17 лабораторий. Будет совместная программа, по результатам которой присуждается PhD диплом американского университета и нашего.
- Не станется ли так, что Nazarbayev University получит монополию на поставку потенциальных докторантов по техническим направлениям?
- Мы будем работать со всеми крупными национальными вузами. Но эту работу надо шире вести, шире пропагандировать докторантуру. Потому что эта программа занимает минимум 4 года учебы и кропотливой работы. Не каждый может столько времени отдать научной стезе.
На Западе обычно обучаются те люди, которые в будущем хотят преподавать, заниматься наукой. А так, обычным людям PhD не нужен, максимум - магистратура.
Сейчас только треть казахстанских ученых - молодые люди до 35-40 лет. Надо омолаживать науку. Поднимать статус ученого, подтягивать молодежь к науке. Без науки нет инноваций. Мы можем сейчас говорить о трансферте технологий, о маленьких инновациях. О больших сложно говорить, когда нет научного потенциала, которым обладают развитые страны.
- Что вы думаете в том, чтобы привлечь студентов 1-3 курсов на научные стажировки в США, поскольку это стимулирует и повышает шансы на поступление в ведущие вузы мира по PhD-программам. Как бы вы применили подобное предложение?
- При моем руководстве центром никаких подобных обращений не поступало. Я готов сейчас рассмотреть любые предложения в части повышения количества будущих докторантов по техническим специальностям. Вместе с тем, с 2008 года у нас есть стажировки (для работников со стажем 3 года – КазТАГ). Мы должны их систематизировать по цене. Сейчас их стоимость завышена. Мы должны продумать и определить качественные стажировки. Проблем с финансированием науки нет. Буквально за 2 года последних оно увеличилось вдвое. С точки зрения государства преград не вижу. Нужны качественные научные проекты.
- Скажите, а почему «Болашак» отправляет на учебу юристов? Их ведь обучают иной юридической системе? Как организован отсев кандидатов в целом, чьи выбранные специальности не востребованы в Казахстане?
- Возможно, такие случаи и были в самом начале. Но сейчас особое внимание уделяются не юристам, а техническим специальностям. Те юристы, которых знаю, учились международному праву, а оно везде применимо. Крупные международные соглашения, контракты, все требует юридического сопровождения.
- Как быть со специалистами по различным станкам, реакторам и оборудованию, которое не применяется в Казахстане?
- Считаю, что Казахстан может себе позволить купить оборудование, которое есть в мире. У нас около 10 национальных лабораторий. Они создавались для того, чтобы их оборудовать самым современным оборудованием. Столько закупается современного оборудования, на котором не могут работать местные специалисты. Есть вещи, которые стипендиаты видели во время обучения. Они сюда приезжают, им уже это знакомо. Многие заявки на покупку оборудования готовились «болашаковцами», которые за рубежом это оборудование видели и удостоверились в его практичности.
- Насколько хороша языковая подготовка стипендиатов? И не лучше ли предоставить рабочие места нашим преподавателям различных языков, что фактически сэкономит средства на оплату курсов английского в том же Лондоне?
- В основном язык слабый у технических специалистов. Языковую подготовку проходят сроком до 18 месяцев инженеры, медики в зависимости от уровня базового знания. Курсы стоят до $15 тысяч в год – это самые дорогие. Сейчас человек 300 их проходят.
Вопрос по проведению языковой подготовки в Казахстане в рамках действующих правил это не предусмотрено, но на то мы и центр, чтобы с такими предложениями выступать. Предлагаем создать центр, привлечь пул учителей-носителей языка. Среди местных тоже есть сильные учителя, у кого есть сертификат TESOL. Наш центр принять решение не может. Вот форум пройдет, мы придем в себя, определим план действий и такой вопрос поднимем.
- Спасибо за интервью.