Алматы. 28 декабря. КазТАГ – Валентина Владимирская. Об IT-рынке: доле «интересных проектов», роботизации процессов, регулировании по старинке и о том, что проекты по внедрению инновационных систем оцениваются в несколько миллионов долларов на одну организацию, рассказал участник рынка – старший менеджер KPMG в Казахстане, руководитель консультирования в области IT Константин Аушев.
- Константин, как вы оцениваете текущую ситуацию на казахстанском IT-рынке и динамику за последние несколько лет?
- Мы с холдингом «Зерде» (АО «Национальный инфокоммуникационный холдинг «Зерде») проводили исследование по рынку информационно-коммуникационных технологий. Если смотреть результаты исследования, динамика роста есть, за последний год – на уровне 3% на фоне оценок общего объема рынка где-то в Т1,5 трлн, но это с учетом рынка связи. То есть динамика есть, но не такая, как хотелось бы. При этом в опросе 90% компаний и в Казахстане, и в мире говорят, что они год от года бюджеты на IT увеличивают, из них половина наращивают бюджеты более, чем в полтора раза. Спрос не падает, а в тенге, определенно, растет. Для многих организаций он растет и в валюте.
- Вы можете оценить рост в 2018 году?
- В этом году были изменения в руководящих структурах различных организаций государственного и квазигосударственного секторов, что приводило к задержкам в объявлении закупок, а это одна из наибольших составляющих рынка. И хотя в этом году на рынке были интересные проекты, в целом может наблюдаться и падение.
Интересные проекты есть в банках и производственных компаниях
- Пример интересных проектов можно?
- Среди проектов, в которых мы принимали участие в последние два года, можно выделить проекты по блокчейну, часть из которых касались не каких-то рефератных исследований, а именно проектирования и разработки систем на основе блокчейна. Данные системы еще находятся в разработке, поэтому всех деталей раскрыть не могу. В целом они касаются проведения закупок, ведения реестра активов.
Помимо блокчейна, были интересные проекты в области анализа данных, поведения клиентов, роботизации банковских процессов. Были проекты по комплексной автоматизации, причем не систем класса ERP (оргстратегия интеграции производства и операций, управления трудовыми ресурсами, финансового менеджмента и управления активами, ориентированная на непрерывную балансировку и оптимизацию ресурсов предприятия – КазТАГ), а более сложных, затрагивающих управление инфраструктурными технологическими объектами. В годовой выручке группы по консультированию в области IT по-настоящему диджитал-проекты занимают пока процентов 10-15%, но их количество и интерес к ним растут.
- Системы по анализу поведения клиентов что из себя представляют?
- Это системы анализа данных, которые генерирует сам клиент: какие транзакции он проводит, какие покупки совершает, какие кнопки нажимает, отслеживается его геолокация, перемещения, чтобы прям как цепочку восстановить его поведение и, исходя из этого, делать индивидуальные предложения.
- Где, в каких секторах экономики это используется?
- Согласно данным одного из наших глобальных исследований Fintech 100 (включает 100 самых интересных финтех стартапов с точки зрения инвесторов – КазТАГ), в мире сегодня делается ставка на страховой сектор, ритейл, логистику. Именно здесь инвесторы и IT-компании видят применение технологий анализа данных, искусственного интеллекта.
В Казахстане эти три сектора не такие крупные и достаточно разрозненные, так что применение подобных технологий прежде всего осуществляется финансовым и промышленным секторами. Промышленные компании начинают проводить пилотные проекты в области анализа данных, так называемых «цифровых двойников» – моделирования всей производственной цепочки вплоть до использования после реализации.
- Логистика в Казахстане вроде неплохо движется…
- Логистика хорошо идет, на логистику и так есть хороший спрос. Мы общались с операторами логистики, они охотно вкладываются в развитие инфраструктуры, но большой ценности от цифровых инициатив пока не видят, так что в цифровизации первопроходцами наши логистические компании нельзя назвать.
- Из производственных компаний назовите одну-две.
- Цифровизация сегодня на повестке дня у всех без исключения компаний. В том числе в рамках госпрограммы «Цифровой Казахстан» национальным компаниям отводится главная роль по цифровизации целых секторов экономики. Правда, иногда это формулируется в проектах по автоматизации отдельных функций, а не комплексной цифровизации и изменения бизнес-моделей. В течение года заявляли о своих проектах по внедрению цифровых технологий и многие коммерческие структуры, включая такие компании, как ТОО «Казцинк» и ТОО «Евразийская Группа».
Роботизация процессов в Казахстане есть
- А искусственный интеллект в Казахстане внедряют или он пока еще обходит нас?
- Недавно как раз встречался с молодой алматинской IT-компанией, которая создала лабораторию именно по искусственному интеллекту. Они в партнерстве с зарубежными провайдерами облачных услуг разворачивают свои продукты, пытаются экспериментировать с искусственным интеллектом, нейронными сетями, но при этом, с их же слов, их потенциальные клиенты считают, что они чересчур торопятся, для нашего рынка это рано.
- А вы как считаете? Искусственный интеллект, нейронные сети пока не для нас?
- Первый, базовый уровень искусственного интеллекта – роботизация процессов – несложный. Такие проекты в Казахстане ведутся, в том числе нами, на них есть устойчивый спрос. Это проекты, в которых робот выполняет некие повторяющиеся рутинные действия с небольшой логикой, вариативностью, распознаванием текста, копированием-вставкой информации между различными приложениями, сайтами, некоторыми вычислениями.
- А сервисы по распознаванию лиц и объектов, особенно в целях предотвращения мошенничества и обеспечения безопасности?
- Это – более сложный уровень, когда робот может синтезировать речь, распознавать образы и принимать на этой основе решения. В телеком-секторе мы уже сталкиваемся с тем, что на телефон отвечает робот. Однако полноценных, успешных проектов, пока нет.
Тут есть свои сложности. Например, в синтезе речи – люди в речи мешают языки: казахский с русским плюс вставляют англицизмы. Для робота сразу становится достаточно сложно определить, на каком языке отвечать.
- Возвращаясь к производственным компаниям, сколько они готовы тратить на новые IT-технологии? Могли бы вы примерный уровень сумм назвать?
- Я не могу сказать, что у них есть уже выделенные бюджеты на роботов или «цифровых двойников». Если посмотреть по тендерным площадкам, то проекты, связанные с внедрением отдельных инновационных систем, оцениваются в несколько миллионов долларов на одну организацию. В сравнении с затратами на мировых рынках это – небольшие цифры, при том что эффект от реализации данных инициатив оценивается в десятки раз выше. Большие деньги компании сейчас не готовы выделять, в основном начинают путь с недорогих, либо вовсе бесплатных пилотных проектов, развития собственных инновационных, лабораторных, подразделений, проведения хакатонов.
У нас пока все завязано на НПА
- Вы говорили, что сотрудничаете с Нацбанком. Можете оценить его как партнера в проектах по IT?
- Мы общаемся с Нацбанком и видим, что там происходит много изменений, усиление кадрового состава по ряду направлений, связанных с IT. Работать с Нацбанком интересно, хотя некоторые бюрократические процедуры, не вяжущиеся с цифровым веком, там остаются.
- Мне кажется, налоговая система Китая гораздо больше стимулирует высокотехнологический бизнес, чем налоговая система Казахстана. Это так?
- Думаю, что у Нацбанка, как у регулятора роль важнее, чем у налоговой службы. Возьмем мы сейчас, как в Китае, увеличим подоходный налог на 5% для всех, а для IT-компаний, наоборот, на 5% уменьшим. Вряд ли это приведет к взрывному росту IT-компаний в Казахстане, потому что важно, чтобы их продуктами и услугами хотели и не боялись пользоваться.
- Как еще можно стимулировать развитие высокотехнологического бизнеса?
- Если опять же обратиться к нашему отчету Fintech 100, увидим, что в этом году туда попали игроки из очень разных, по налоговым системам, по структуре образования, стран – Боливии, Колумбии, Бразилии. То, что их объединяло – взаимодействие с регулятором. Регуляторы во многих странах создали или создают регуляторные песочницы – такие модели, когда банки не боятся экспериментировать с новыми моделями. У нас пока все завязано на нормативно-правовые акты (НПА), строящихся на правилах, а не принципах. НПА могут долго согласовываться и приниматься и итоговый документ может в результате не соответствовать изначально закладываемым целям.
- На что же тогда полагаются банки, идущие в новые технологии?
- Цифровая трансформация, цифровизация – это, в первую очередь, нацеленность на клиента и взаимодействие на рынке с разными игроками. Когда банк работает с нефинансовым сектором, с IT-компаниями, стартапами, то какие-то модели, услуги, процессы уходят с поля регулирования Нацбанком. Фактически в эту серую зону приходится идти на свой страх и риск, пока нет четких рекомендаций или стандартов, как оценивать операционные риски третьих сторон.
За рубежом существуют и совершенствуются стандарты по тому как оценивать провайдеров IT-услуг, в том числе облачных. У нас некоторые банки уже говорят, что хотят переходить в облака, доверяют им больше собственной IT-инфраструктуры, но опасаются потенциального несоответствия регуляторным требованиям.
- Каковы результаты KPMG в Казахстане? Какой из бизнесов компании является самым прибыльным? Чем выгоднее всего заниматься?
- Если говорить об IT-услугах, в основном это по-прежнему проекты IT-аудита, разработки IT-стратегий, проектирования IT-архитектуры. Но если смотреть по росту спроса, то это роботизация процессов, анализ и управление данными и кибербезопасность. В перспективе 3-5 лет считаю, что на рынке снова возрастет интерес, хайп к облачным услугам, но он станет более системным, компании станут больше интересоваться проектированием надежной, устойчивой, безопасной гибридной архитектуры – когда часть данных хранится и обрабатывается на мощностях организации, а часть – на внешнем облаке, вполне вероятно за рубежом.
- Спасибо за интервью!