Первый зампред правления АО «БТА банк» Николай ВАРЕНКО: ЕСЛИ ПРЕКРАТИТЬ ДЕЛО АБЛЯЗОВА, РЫНОК СДЕЛАЕТ ВЫВОД, ЧТО МОЖНО КРАСТЬ

 

Алматы. 26 сентября. КазТАГ – Расул Рысмамбетов. На прошлой неделе в СМИ сообщали, что первый заместитель председателя правления АО «БТА банк» Николай Варенко находится в бегах в связи с уголовным делом против него. КазТАГ обратился с просьбой к банкиру прокомментировать эту ситуацию, а также общее состояние дел с возвратом активов «БТА банка».

 

- Николай Витальевич, где Вы были на прошлой неделе? С чем была связана Ваша служебная командировка и можете ли прокомментировать сообщения об уголовном деле против Вас?

 

- В отношении меня, никакого ограничения свободы у меня нет. Я не под подпиской, ни под арестом, ни в тюрьме. Это пункт первый. Мне неизвестно ни о каких уголовных делах в отношении меня. Окончательный вопрос – к прокуратуре: есть дело или нет.

Я действительно, в момент запросов был в загранкомандировке. Что касается командировок – в принципе, вся моя работа состоит в возврате активов «БТА банка», находящихся за рубежом. Я в загранкомандировках нахожусь достаточно часто и достаточно долго. Моя командировка на прошлой неделе это не есть что-то из ряда вон выходящее, а вполне обычная вещь. У нас куча всяких судов. Оппонент наш сильный и главное, у него много свободного времени.

Если кого-то интересует, то физически в понедельник я был в Киеве, во вторник-среду в Лондоне, в четверг-пятницу в Москве.

Дезинформация о моем бегстве, уголовным делам против меня еще раз доказывает, что наши оппоненты теряют уверенность в своей юридической правоте и прибегают к подобным приемам.

Чем мы занимаемся? Мы занимаемся возвратом активов. Что мы делаем? Мы работаем с теми, кто помогает нам заниматься возвратом активов. Это юристы, наши консультанты и другие контрагенты, с которым нам приходится общаться. Поскольку больше половины активов за пределами Казахстана, как и большое количество судебных исков, соответственно, я туда и езжу.

 

- Вы уже более двух лет занимаетесь этими вопросами. Каков размер активов, которые вывел из банка прежний менеджмент?

 

- «Увел за границу» - термин хлесткий, но не совсем точный. Есть такие цифры, есть убытки банка, которые он понес по итогам 2008 года. Это последний год, когда господин Аблязов с командой орудовали здесь. Они составляют 1,188 трлн тенге. В долларах это $9,9 млрд. Из них убытки, относящиеся к созданию резервов, мы говорим резервы, а это, по сути, обесценение выданных кредитов. Проблемные кредиты составили 1,094 трлн тенге - это $9,12 млрд. Это одна цифра и одна сторона результатов деятельности группы Аблязова. Что касается проблемного портфеля, то он составляет из $17,5 млрд на 1 сентября 2011 года, $13,8 млрд.

Наша работа заключается в следующем. Во-первых, нам надо вернуть права БТА на незаконно выведенные активы. Во-вторых, физически найти и вернуть эти активы. Основанная масса денег была уже потрачена, обращена в какие-то активы. После восстановления прав и фактического контроля за активом, необходимо его обратить в деньги. Это регулируется целым рядом процедур за границей и у нас.

 

-Рассчитываете ли Вы вернуть все это обратно?

 

- Часть уже не вернуть, часть вернуть с большими убытками, часть с малыми убытками. Банк брал деньги за границей в массе своей, но и у казахстанских пенсионных фондов, брал деньги у населения, везде, где можно эти деньги собирал и на них выдавал кредиты. Получается, что из этих выданных кредитов, если их посчитать корректно, при заходе в банк не досчитались $9,9 млрд. Это оценка на сегодня. Она выросла не из-за того, что мы плохо управляли, а из-за того, что часть проблемного портфеля на тот момент еще не была выявлена, с бухгалтерской точки зрения.

 

- Велика ли команда, которая занимается возвратом активов?

 

- Внутри банка команда, занимающаяся возвратом, не такая большая, как может показаться со стороны.

 

- До 100 человек? До 50?

 

- Это точно меньше 100 человек. Косвенно отвечая на вопрос, за границу ездит очень немного людей, мы экономим деньги. У нас команда состоит из двух частей. Есть работники банка. Некое количество: начальников поменьше, исполнителей побольше. Вторая часть – это наши консультанты. Очень большую работу проделывают иностранные консультанты. Я владею ситуацией по возврату активов в Казахстане в общем, практические вопросы – компетенция моих коллег. Что касается заграничных кредитов и кредитов, связанных с Аблязовым, то здесь практически все консультанты иностранные в силу специфики и расположения фигурантов.

Наши консультанты это, в основном, юристы и судебные бухгалтеры. На нас работает крупная англо-американская юридическая фирма HoganLovells, в качестве судебного бухгалтера мы прибегаем к услугам PriceWaterHouseCoopers. У нас есть всевозможные нишевые консультанты по отдельным объектам, по отдельным вопросам. Это наша команда. В этом сложность ответа на вопрос о численности команды.

Мы же сами в суд не ходим. В английский суд ходят английские юристы, в российский суд ходят российские.

 

- Недавно Мухтар Аблязов поменял юридическую фирму. По некоторым данным, он потратил на предыдущую фирму около $40 млн. Насколько сопоставимы расходы стороны М. Аблязова и расходы БТА банка?

 

- Насколько нам известно, Аблязов поменял юристов уже во второй раз. Мы не можем точно сказать по расходам Аблязова. Я считаю цифру в $40 млн заниженной. Не хочу вдаваться в полемику по поводу этой цифры. В чем хитрость: была названа цифра в $40 млн, но мы знаем, что он тратит больше. Я думаю раза в два больше нас. Английские околоюридические источники говорят, что Аблязов тратит больше нас в три раза и точно намного больше заявленной суммы.

Что касается наших цифр, то они в нашей отчетности, в расходах банка. Мы их раскрываем, как и требуется. Следует также заметить, что все, что касается больших юридических расходов, то большую часть из них в случае нашего выигрыша в суде будет выплачивать оппонент.

Надо также сопоставить расходы на ведение дела с убытками банка от деятельности предыдущего менеджмента. Когда речь идет о миллиардах долларов, надо быть реалистом и понимать, что чтобы просто подготовиться, начать требовать эти вещи, мы должны переработать целые шкафы документов. Речь идет не об одном и не двух документах. Реально у нас перелопачены миллионы документов, из которых часть была спрятана в секретных хранилищах. Речь идет о многих сотнях компаний.

 

- 600 компаний?

 

- Шестьсот компаний – это только те компании, которые он (Аблязов – КазТАГ) не удосужился добавить к ресиверу. А те, которые были там с самого начала? Списки, которые мы предъявляли. Наверное, это число компаний (зарегистрированных Аблязовым – КазТАГ) перевалило уже за тысячу. При чем они зарегистрированы по всему миру. Речь идет о десятках людей, которых Аблязов втащил в эту историю. Это масштаб вещей, которые происходят. Конечно, расходы БТА банка по процессам по возврату активов они гораздо выше расходов любого другого банка. Это объективное превышение.

У нас речь идет не о расходах банков в ситуации с проблемными активами. Мы ведем речь о мошенничестве и прямой судебной и корпоративной войне, во всех смыслах этого слова, бывшего менеджмента со своим бывшим банком. Поэтому расходы эти, они совершенно другого порядка. В этом смысле, наша война идет достаточно экономно.

Возьмем историю с Мэдоффом. Там сумма убытков была выше, но процесс короче. Потому что Мэдоффа сразу взяли под стражу. На возврат убытков, которые причинил вкладчикам Мэдофф, потратили больше $1 млрд, в общей сложности. На то, чтобы расследовать его дело.

 

- Получается на дело Мэдоффа потратили 1/60 убытков, которые он причинил?

 

- Но Мэдофф реально собрал и потратил $15-20 млрд. Это прямо сопоставимо с Аблязовым. Напомню, что в деле с Мэдоффом пока вернули не $15 млрд, а $450 млн – 3% от похищенной суммы. Получается, что потратили $1 млрд, а пока вернули $450 млн. Вот экономика борьбы с Мэдоффом. Я это говорю не для критики их, и не для желания завысить величину истории с БТА, а объясняю просто, что в нашем случае мы намного лучше ведем дело, но на чудеса тоже не рассчитываем.

 

- Каков минимальный и максимальный уровень активов, которые БТА банка запланировал к возврату?

 

- Есть понимание руководства, что расходы, которые мы сейчас несем, должны быть оправданы. Что касается конкретных пограничных цифр, то у нас их нет, совет директоров нам так задач не ставил. Я даже думаю, что в рамках банка определить такие цифры, а тем более объявить их публично это неправильно. С точки зрения логики и экономических интересов банка это неправильно. Во-первых, задавать такие цифры, а уж тем более их публично озвучивать.

 

- Предыдущий менеджмент создал несколько сотен оффшорных фирм. В каких оффшорных зонах создавали эти фирмы?

 

- Скажу, что 90% зарегистрированы на Британских Виргинских островах, Кипре, Сейшельских островах и в Люксембурге. Также значительное число компаний зарегистрировано в Российской Федерации. Так было создано много «живопырок», так называемых компаний-однодневок.

 

- Много ли российских компаний заходят в Казахстан, чтобы отмыть деньги?

 

- Главное, когда занимаешься возвратом активов, не считать весь мир жуликами. Да, Аблязов создал БТА. Банк насквозь сгнил к моменту захода государства. И чтобы он там ни говорил, все эти люди, которые сидят в БТА, не занимались этими вещами. Они были попросту заложники. Я не хочу обижать людей, но это заложники, тот театр Карабаса Барабаса, который он заставлял плясать, пока крал деньги. Просто и цинично.

Было бы ошибочно полагать, что весь казахстанский бизнес в России жулики, а все российские фирмы в Казахстане – жулики. Его (Аблязова – КазТАГ) эти все истории, это сочетание мегаломании одного человека и криминального элемента.

 

- На всех ли кредитах, которые выдавали оффшорным компаниям, стоят визы агентства финансового надзора?

 

- Напомню, что люди, входящие в совет директоров БТА работали в АФН. Они недалеко здесь сидят, можете их спросить. Да, на всех кредитах стоят визы АФН, которые для этого требовались. Все эти кредиты были оформлены. Но скажу в защиту АФН, что они визировали то, что им показывают. Какие полномочия АФН? Агентство должно следить, смотреть документы. Если вам принесли поддельный документ, то надо заметить, что работники АФН не криминалисты и не могут выявлять подделки. В какой-то мере, все-таки АФН полагается на документы, предоставляемые банком. Банк рассказывает, на что он потратил деньги. Если банкиры врут, при чем они не привирают, а врут внаглую, т.е. просто придумывают несуществующую компанию. У АФН возможности бороться с этим тоже ограничены. Я не судья, чтобы определят долю ответственности, но мы имеем дело с криминалом. Системным, организованным криминалом. И поэтому это не обычная банковская практика, когда банкиры хотят, чтобы в АФН задавали меньше вопросов, и побыстрее выдали разрешение.

 

- Николай Витальевич, сейчас много разговоров вокруг здания БТА банка в Украине. Ряд СМИ сообщил, что оно ушло в третьи руки. Как Вы прокомментируете эту информацию?

 

- Классический пример шельмования уже достигнутых результатов. Здание БТА банка в Украине находится в залоге у БТА-Казахстан. Оно находится в собственности компании, которая в свою очередь контролируется нашим АО «БТА банк». Это вполне законная схема возврата активов, которая прошла все нужные одобрения. Здание банка находится в процессе возврата.

Проблема в том, что мы, как банк, не можем взять это здание на баланс. Это не поощряется законодательством. Мы добились того, чтобы украинская компания, которой принадлежит здание, досталась БТА. Но на этой компании кредиты перед другим банком, во-первых. А во-вторых, если БТА возьмет это здание на баланс, оно у меня встанет на вычеты из капитала, и возникнет обязательство в короткий период реализовать это здание, невзирая на цену. Мы нашли способ, чтобы не продавать его в кризисный период, в нынешних рыночных условиях, но чтобы и не выпускать его из- под контроля. Юридически компания, владеющая зданием принадлежит не БТА, но объект находится в залоге у нашего банка. Вместе с этим там есть люди Аблязова, которые продолжают пытаться его отсудить в свою пользу и пытаются «решать вопросы» в судах. А для этого им нужно выигрывать время, в том числе и через анонимки на меня.

Подытоживая тему со зданием, скажу, что его никто не крал. Такая схема использована не от хорошей жизни, потому что те ограничения, в которых мы работаем чрезвычайно сложные. Поэтому мы выбрали пусть и сложную схему, но чтобы сохранить здание с пользой для банка.

 

- Как обстоит ситуация с продажей британской компании Energomash UK российскому «Росатому»? Является ли она должником БТА банка в $360 млн?

 

- Тогда была попытка провести сделку по продаже этой компании против интересов АО «БТА банк». Мы выслали письмо, в результате чего сделка была заблокирована. Долги этой компании нашему банку с учетом процентов составляют уже свыше $450 млн. Насколько мне известно, «Росатом» не предпринимал попыток совершить сделки с активами Energomash после нашего письма. В то же время это хороший пример того, что получить решение на Западе, это еще не конец истории. У нас на руках есть решение истребовать с Energomash $365 млн плюс проценты. Но исполнение этого решения упирается не только в бумагу на руках, но и конкретные действия, которые мы сейчас предпринимаем.

 

- Как прокомментируете падение глобальных депозитарных расписок «БТА банка» якобы из-за скандала с Вами?

 

- Это, конечно, анекдот. Давайте, разделим на смешную часть и серьезную. Смешная часть заключается в обвинении меня, что я уронил цену ГДР. Получается, что в этом вопросе я некий финансовый демон, потому что я в этот же день уронил акции «Роснефти», British Petroleum, и еще целый набор гигантских компании. Вы можете посмотреть ситуацию за этот день.

Серьезная часть в вопросе цены акций БТА. Цена акций падает, как и облигаций БТА. Не может менеджер быть доволен тем, что стоимость облигаций значительно снизилась на рынке. Это тоже факт и его отрицать не надо. Другой вопрос в причине этого падения.

Я остаюсь при своем мнении, что во многом причина этого падения не только в плохом управлении бывшего менеджмента до захода в банк государства, но и в их абсолютно криминальной позиции в отношении банка после февраля 2009 года. Бывшие менеджеры воюют с нами, продолжают вредить. Занимаются разворовыванием и перепрятыванием того, что они умудрились вывести. Того, что они купили на деньги БТА. Активы, которые бывшие менеджеры купили на кредиты БТА, они постоянно перепрятываются ими. А мы по всему миру бегаем за отдельными товарищами, хватаем их за руку. Кого-то схватили достаточно эффективно. Скажу, что истории с уголовными сроками для отдельных лиц – это только начало. Понятно, что когда речь идет о таком виде наказания как уголовное, это очень откровенная и ожесточенная борьба. В этой ситуации быстро решать проблему не получается.

 

- Теперь Вы один из самых крупных банковских «детективов» с большим опытом работы возврата активов. Как думаете, другие казахстанские банки застрахованы от ситуации, подобной  с БТА? Стоит ли ужесточать требования и контроль над банками?

 

- Грустная вещь в регулировании в том, что оно было достаточно требовательным к порядочным людям и было недостаточно технически эффективным для жуликов. Существует «слепое пятно» между финансовым контролем и уголовным. У АФН не было технических возможностей и навыков это делать, а у правоохранительных органов видимо не оказалось достаточного доступа к материалам, чтобы с этим бороться превентивно. Мы думаем, что дело с БТА - это хороший урок для тех, кто хотел бы заниматься подобными вещами. Урок чтобы задуматься над последствиями.

Над предотвращением таких случаев думает весь мир. В США случился Мэдофф. Это крупная страна, с сотнями прекрасных специалистов. По всему миру специалисты думают, что делать, однако панацеи нет.

История с БТА уникальна тем, что люди, которые воровали, думали, что их схемы слишком сложны, чтобы их распутать. Однако они застряли во времени лет на десять. У них до сих пор ощущение предпринимателей начала 90-ых: откат-обнал-оффшор. Но мир ушел дальше, и эти конструкции устарели. В этом можно разобраться. И они сейчас понимают, что нельзя спрятаться за спины придуманных людей или экзотических, как им кажется, оффшоров.

 

- В свете информации по возврату активов Мэдоффа, насколько экономически целесообразно продолжать преследовать Аблязова, и изымать незаконно выведенные активы?

 

- Мы рассчитываем на лучшие цифры с нашими делами. Но что будет, если прекратить тяжбы с Аблязовым? Рынок сделает простой вывод. Если сейчас это дело (возврат активов БТА – КазТАГ) прекратить, то значит красть можно. Если дело довести до конца и настоящие виновные, в первую очередь, сбежавшие за границу понесут наказание, то значит это не пустой звук. Рынок считает так.

Иначе люди будут убеждены, что главное это украсть много и спрятать подальше.

 

- Спасибо за интервью!


adimage